Горячее кофе, мягкость сатина,
Солнца в вине кровавый рубин,
Удобное кресло. Покой. Жар камина.
Лишь ты и закат – один на один.

Шрамы в душе – отнюдь не исчезнут,
Шрамы на сердце – не заживут.
Витраж твоей памяти – болен: вдруг треснет,
Осколки все – в россыпь, и сны – не уйдут.

Кошмары продолжат мучить сознанье,
Гордиев узел из боли тупой
Не развязать, разрубив. А терзанья
Воспоминаний накроют волной.

Ты все еще помнишь прохладные руки,
Змеи темных волос на изящных плечах,
Прозрачную кожу, сердец ваших стуки
И колючий блеск глаз в тишине при свечах.

Ты помнишь на вкус губ тех тонких улыбку –
Мартини и вермут. А запах той встречи?
Весна, ветер, солнце… А позже – ошибки.
Ты скажешь, не знал, что время не лечит?

Лишь несколько слов разум пронзили,
Лишь пара движений – и жизни конец.
Бесчувственных, вас тогда уводили…
Затем – приговор, что утвердил глупец.

Долгие годы – растянуты в вечность…
А стены немые во мраке надежд,
Что не погибнет в тебе человечность,
Остынут, касаясь лохмотьев одежд.

Ты тогда с ней пошёл, не желая измены,
Тем решенье судьбы подписав в тот же час.
Спустя столькие годы вдруг рухнули стены –
Время пришло. Да! Пробил ваш час.

Но все изменилось, ушло и разбилось
О скалы из сотен и тысяч причин.
Солнце в глазах твоих с тенями слилось,
Дороги всех судеб свились в серпантин.

Она бредила ночью, под небом осенним:
Прикрыты глаза, изогнуты брови…
Она не волчица, не кошка – гиена,
Как и он, тоже рыскала в поисках крови.

Вот так и бежала, искав параллели,
Что пересекались – а их уже нет.
Фантомом кружилась в холодной метели,
Приветствуя вечер и меркнущий свет.

Безумная, сколько со смертью играла,
И так безудержно всегда рвалась в бой.
Судьба рассмеялась – ее тут же не стало…
Там, в сонме созвездий, нашла свой покой…

…Остывшее кофе, мягкость сатина,
Сонного солнца кровавый рубин:
Рассвет… Новый день. Лишь ты у камина
С воспоминаньем – один на один…